Play №11/ноябрь 2001

Фразу "Поэт в России больше, чем поэт" знают все и с удовольствием цитируют к месту и не к месту. Впадание в истеричные крайности вообще свойственно нации. Писатели здесь всенепременно-инженеры человеческих-душ, поэты - властители дум, президенты - не выдвинутые народом для выполнения определенных функций чиновники, а богоизбранные чудо-богатыри без страха и упрека. Неудивительно, что русский рок всегда считался в стране чем-то, чем просто музыкальный стиль. Пожалуй, он им и не был.

Больше, чем музыка

      "Золотой век" русского рока пришелся на перестроечную вторую половину 80-х. В умах возбужденных гласностью сограждан имена Гребенщикова, Шевчука и Кинчева занимали место где-то рядом с открывшимися зверствами сталинского режима и пламенными речами депутатов первого съезда. Свою роль сыграла революционная романтика: рокеры, которые "консерваторцев" не кончали, действительно подвергались запретам и гонениям за попытку играть свою музыку - а нету, что разрешит управление культуры. На фоне румяных официозных артистов вроде Рената Ибрагимова и группы "Земляне" подпольщики с гитарами смотрелись куда как симпатично. Выйдя из подвалов на свет, рокеры подбоченились и принялись писать песни протеста, с пылу с жару попадавшие в прогрессивную телепередачу "Взгляд". "ЧайФ" сочинил про сталинских палачей "Где вы теперь", Бутусов пел о "Скованных одной цепью", БГ призывал "вернуть эту землю себе", неистовый Михаил Борзыкин из группы "Телевизор" уверял, что ему мешают жить "Три-четыре гада". И все сладострастно строили догадки, кого он имеет в виду.
      Возможно, музыканты ваяли эти произведения по зову сердца и все такое. Но в социальный заказ они попали точнехонько. Даже чуждый протестного пафоса Виктор Цой написал "Мы ждем перемен", в которой за "умелыми жестами рук" горячим головам виделись вялые движения Леонида Ильича Брежнева на трибуне мавзолея. А кинчевский "Экспериментатор" тем же головам казался чуть ли не намеком на Горбачева. Воздух свободы придавал простым словам одухотворенный смысл. "Мы тоже ждем перемен, - сказала 10-летняя девочка, послушав песню группы "Кино". - А то сидишь на этих уроках без перемен".

Устами младенца...

      Пока рок-музыканты боролись за гласность, на музыку как таковую обращалось очень мало внимания. Плохое владение инструментами и прескверное, как правило, качество аудиозаписей выглядели в конце 80-х скорее преимуществами, чем недостатками. Почему же теперь "Трава у дома" вызывает теплую ностальгию, а "Сыт по горло" - нет? Риторический вопрос.
      Начитавшись ставших модными переводных статей энциклопедического толка о западных рок-героях, народившиеся советские рок-журналисты пытались классифицировать русский рок, используя общепринятые в мире термины. Сейчас нельзя читать без смеха выдержки из тогдашних журналов: "Наутилус Помпилиус" господа доморощенные критики отнесли к "панк-року", "Кино" - к "новой волне", "Аквариум" - к "арт-року", а "ЧайФ" и "ДДТ"-к "ритм-энд-блюзу" (благо тогда этот термин еще не сократился до "ар-эн-би" и употреблялся применительно, скажем, к "роллингам", но не к слащавой негритянской музыке).
      Курьезные эти определения, конечно, не имели отношения к действительности: зарубежные критики, доведись им услышать русский рок, скорее всего отнесли бы его в категорию "этнических шумов". Если же сейчас попробовать классифицировать эту музыку, придется признать, что она ближе всего к бардам-шестидесятникам. В том числе и по текстовой направленности.

Новый андеграунд

      В начале 90-х свобода как бы победила, и русский рок, вырванный из питательной среды пламенной борьбы, сдулся и впал в анабиоз. В моду после перестройки вошли совсем другие песни, не имеющие отношения ни к року, ни к музыке вообще. Русский рок не выдержал конкуренции с фонограммными малобюджетными группками. Откровенно злободневные проекты-однодневки погибли без следа, а непомерно яростные группы вроде "Телевизора" потеряли зрителя. Такие монстры, как "Алиса", "ДДТ", "Наутилус Помпилиус" и прочие, конечно, выжили и заняли подобающую нишу уважаемых ветеранов, этаких российских Бобов Диланов. Они подтянули инструментальное мастерство, наладили регулярный выпуск альбомов и не чураются даже некоторых музыкальных экспериментов. У них остались поклонники и некоторый общественный вес, но из категории властителей умов рок-герои 80-х вылетели.
      Не сумев перейти на качественно иной уровень, русский рок утратил лидирующие позиции. Изменить эту ситуацию могла группа "Кино", но гибель Виктора Цоя не позволила команде превратиться в рок-эталон. Посмертный культ Цоя - это все-таки немножко другое явление.
Одним из немногих ярких событий рок-жизни середины 90-х стало появление Чижа и "Сплина", но и они не вывели рок-музыку из некоего нового андеграунда, на сей раз не идеологического, а финансового. Сергей Чиграков, скорее, подвел итоги, в пасторальных тонах описав ушедшие времена любви и безмятежности. А Александр Васильев усугубил общее мрачное настроение, добавив в традиционную проблематику несколько сочных мазков.
      В этот момент извечный российский антагонизм между роком и "попсой голимой" достиг точки кипения. Попса была на стадионах и в концертных залах, на радио и в платных телепередачах. "Приличным" людям - а интеллигенция традиционно тяготела к року, - оставались кассеты и диски. В "приличном" обществе было неловко сознаться в том, что тебе нравится Анжелика Варум.

Творчество - товар

      Начавшийся в конце 90-х расцвет "нового русского рока", гитарной музыки на русском языке, принято связывать с личностью Михаила Козырева. Основатель "Нашего радио" и "Максидрома" действительно сделал очень много, чтобы вывести отечественную рок-музыку из кризиса. Но дело, думается, не только в нем. Просто в какой-то момент молодые музыканты и прогрессивно мыслящие продюсеры поняли, что надо играть по сформировавшимся правилам шоу-бизнеса, даром что тебе этот шоу-бизнес не очень-то и нравится. Имена этих музыкантов сейчас у всех на слуху - "Мумий Тролль", "Танцы минус", "Би-2", Земфира, "Смысловые галлюцинации", "Чичерина", "Мультфильмы"...
      Новому поколению рокеров пришлось отказаться от претензий на исключительность,
когда принадлежность к "правильному" клану ограждала их от критики и гарантировала любовь некоторого количества слушателей. Им пришлось смириться с "попсовыми" методами раскрутки, заключить контракты с продюсерами, наснимать видеоклипов и постараться в них показать себя с красивой стороны. Подвижничество Козырева стало той почвой, на которой взошли благодарные ростки. Тут оказалось, что юному слушателю нужна такая музыка и такие герои - молодые, уверенные в себе, но готовые к компромиссу. К тому же недолгий российский капитализм приучил потребителя выбирать качественный товар, а "тролли", "танцы" и "глюки" постарались предложить таковой.
      Отношение к своему творчеству как к товару в принципе роднит "новых русских рокеров" с поп-музыкантами. Однако на Западе никого не смущает, что в одной очереди за "Grammy" вместе стоят, не толкаясь, Бритни Спирз, U2, Limp Bizkit и какие-нибудь темнокожие рэпперы. У нас такого единения стилей пока нет, но все к тому идет.

Космополиты 

      "Давай посмотрим, что происходит в Америке и Англии, - говорит гитарист и один лидеров группы "Би-2" Шура Би-2. В середине ноября у "Би-2" в свет выходит их давно ожидаемый поклонниками новый альбом. Его выпускает западная компания-мейджор- "Sony Music". И он, очевидно, станет главным русским бестселлером конца года - что среди рок-, что среди поп-братии. -
Ну так вот, есть группы социальные, как U2, а есть, как Cure, абсолютно асоциальные. Не должны все петь о том, как у нас плохо живется. Должен быть баланс какой-то - вот он и есть. Музыка 80-х была социальной, 90-х - нет. Хотя все так перемешалось, что предсказывать, к чему все придет, бесполезно. В России деление на рок и поп почему-то является очень болезненным вопросом. Появление группы "Би-2" на "Рождественских встречах Аллы Пугачевой" или в каком-нибудь эфире типа "Песни года" и "Золотой граммофон" вызывает у людей мнение, что "рок-н-ролл продается". При этом у них не вызывает удивления сотрудничество Ника Кейва с Кайли Миноуг. Я в России живу только два года и до сих пор не считаю, что не должен выходить из каких-то рамок".
      Недоумение Шуры легко понять: он долго жил в Австралии и отвык от наших тараканов. "Би-2" - один из ярких примеров приспособления западного менталитета к русским реалиям. Не будем забывать, что и "Мумий Тролль" приехал на вершины российских чартов транзитом через Китай и Лондон. Собственно, и Михаил Козырев учился радиобизнесу в США, и востребованный саунд-продюсер Андрей Самсонов, сотрудничавший с "Мультфильмами", а сейчас рулящий звук на новой пластинке Земфиры, долгое время работал за границей. Они легко перемещаются по глобусу. 50 лет назад их назвали бы "безродными космополитами".
      Как гласят учебники истории, заглянув в Европу в 1812 году, продвинутое русское дворянство так впечатлилось увиденным, что захотело усовершенствовать российскую жизнь и организовало восстание декабристов. Музыканты-возвращенцы действуют не столь радикальными методами, но их западный опыт все-таки обогащает нашу музыкальную ситуацию. Хотя ответы на вопрос, чем они там занимались, напоминают героические рассказы дембеля о дедовщине первого года службы: "Сначала, конечно, дали разок табуреткой по голове, но уж потом я там всех гонял". Известно, что Лагутенко и "Би-2" за границей успеха в музыке не снискали и попробовали себя в разных профессиях. Ну так что ж, зато наслушались фирменной музыки в оригинальном исполнении.
Кстати, излишне трепетное отношение русского народа ко всему иностранному (будь то импортные сапоги, визит Ким Чен Ира или попытки каждого журнала объявить, что он отпечатан в Финляндии) тоже сыграло свою роль в раскрутке новых рок-героев. "Надо спросить у зрителя, важно ли для них, что мы жили за границей, - сомневается Шура Би-2. - Но был один смешной случай. К девушке, которая занимается у нас пиаром, пришла одна группа и говорит: мы хотим такую же легенду, как у "Би-2". Чтоб в истории была заграница. Наверно, на зрителя все-таки это как-то влияет. Только у нас была не легенда, а все по честному". У Шуры австралийский паспорт, у вокалиста Левы - израильский. В обоих паспортинах у музыкантов одинаковая "фамилия" - В II. Настоящие (в смысле бывшие) фамилии знают только близкие, и утечек пока не было.

Там, где дешевле 

      Новый альбом "Би-2", название которого крепко держится в секрете, выйдет в свет в середине ноября. Лидеры команды Лева и Шура считают пластинку третьей в дискографии, хотя до слушателя дошла пока одна - "Би-2" (2000). Еще раньше команда записала альбом "Бесполая и грустная любовь". Шура вспоминает: "Мы делали все по телефону - присылали тут одной компании диск, потом дизайн... Стало понятно, что это неэффективно, и нас просто дурят. Поэтому мы купили два билета на самолет и прилетели сюда выпускать вторую пластинку".
      Записывать свои альбомы "Би-2" летают обратно в Мельбурн. Подобная технология кажется несколько пижонской. По крайней мере, она сильно отличается от той, которую применяли русские рокеры-подпольщики 15 и больше лет назад. Сейчас качественно записаться можно и в России, но многие предпочитают недорогие зарубежные студии. В Лондоне сводит альбом Земфира, там же писался "Мумий Тролль", который после неудачного опыта поклялся никогда не переступать порога российских студий. Некоторые наши студии оснащены новейшим оборудованием, но ощущается некомплект звукорежиссеров. К тому же россияне не приучены к интенсивной работе и четкой организации труда.
      Шура Би-2 уверяет, что в Австралии записывать удобнее и дешевле. "Би-2" привыкли работать на студии "Toyland Rec" со звукооператором Адамом Калацисом: "Мы знаем этого человека больше пяти лет и сделали с ним не одну пластинку. Нам так проще. Не от аппаратуры все зависит, а от человека. Сюда его тащить? Мне проще одному слетать в Мельбурн на две недельки и сделать там что-то. Или Левке слетать. Тем более, что Адам очень загружен работой и бросить все на месяц не может. В конечном итоге получается даже дешевле, чем в России писать. Дело в том, что там объем работы по записи и сведению песен делается в два-три раза быстрее. И, я считаю, качественнее. Это связано не только с отсутствием российского разгильдяйства. Просто мы с человеком совпали: он понимает, чего ты хочешь. Когда сводится пластинка, ты сидишь у оператора и говоришь: это так, то так, это не нужно, это нужно. Ему я могу не говорить, он и так поймет. Это так же сложно, как найти подходящих людей в команду".

Корни

      Собственно говоря, "новый русский рок" - понятие скорее эмоциональное, чем стилистическое. Соответствие формату "Нашего радио" и участие в рок-фестивалях "Нашествие" и "Максидром" выдает в том или ином коллективе принадлежность к нужной группировке, к "нашим". На деле же музыканты давно не заморачиваются на своей стилистике. "Мы эклектичны, - скупо формулирует Шура Би-2. - Мы поем на русском языке и записываем песни. Дело журналистов и критиков - определять стилистику. Для нас это не имеет никакого значения. Нам близки по духу "Агата Кристи", "Мумий Тролль", Земфира. "Смысловые галлюцинации"... И куча иностранцев".
      Пожалуй, никогда раньше в русском роке не прослеживалось такого сильного влияния актуальных западных команд - от INXS, U2 и Cranberries до Pulp и Garbage. Более того, наши группы научились звучать почти так же, как иностранные коллеги. Стало быть, тезис "играть не умеет, зато тексты правильные" уходит в прошлое.
      Конечно, законодателями мод на Западе никто из наших стать пока не готов, и в светлые европейские перспективы "Мумий Тролля" верится с трудом. Но на внутреннем рынке гитарные команды выглядят вполне пристойно, радуя уши поклонников исполнения музыки на русском языке. Те, кто привык слушать только "фирменную" музыку, презирают наших за вторичность, но это даже не конфликт - просто несовпадение целевых аудиторий.
      Вместе с восприимчивостью к западным веяниям "наших" отличает уважение к корням. Слово Шуре: "Русский рок? Слушали, конечно. Как у всех - "Кино", "Аквариум" в 14-15 лет крутились очень активно. Из западных - начиная от Beatles, потом в сторону Стиви Уандера, группы Police, Depeche Mode, Ultravox. A-HA, Bauhaus, Dead Can Dance, Nine Inch Nails, Portishead (иностранные название произносятся с заметным акцентом. - Прим. авт.). Все это каким-то образом находит отражение в нашей музыке. В новом альбоме мы покажем себя еще более эклектичными. И мелодичными".
      В любви к иностранному пост-панку Лева и Шура признаются в своем австралийском проекте Chiron, а в русскоязычном "Би-2" вовсю используют достижения Макаревича, Цоя, Бутусова и прочих предтеч. В новой работе традиция продолжена: "Мяу Кисс Ми" и "Недотрога" вполне могли бы принадлежать группе "Мумий Тролль", а "С тобой" одновременно напоминает "Кино" и "Зоопарк". Песня начинается со слов "Мы вышли из дома, когда..." - и удивляет продолжение "рассвело" вместо цоевской "во всех окнах погасли огни". Почти сразу же Лева поет: "На улице стоит..." - и мысленно ждешь дальше "ужасная жара, и мы будет танцевать буги-вуги до утра". Но "Би-2" продолжают чуть иначе: "На улице стоит прекрасная погода / И было все равно, какое время года". Австралийским посланцам бы еще толику цоевского изящества и майковской иронии...
      Но это дело вкуса - многим они и так нравятся. Главным же курьезом новой пластинки "Би-2" предлагается считать начало популярной композиции "Моя любовь", один в один совпадающее с мелодией песни "Помилуй, Господи, нас грешных и прости", принадлежащей группе... "Любэ". Вот кого никто не заподозрит в принадлежности к рок-жанру. А поди ж ты: на ближайшие несколько месяцев песня "Моя любовь" получит статус одного из самых горячих рок-хитов. А там кусок из "Любэ"! Просто какое-то буйство эклектики.

Не надо умничать 

      Шура Би-2 рассказал, что текст песни "С тобой" автор всех стихов группы - Лева, сочинил чуть ли не в день путча 1991 года. То есть примерно в то же самое время, когда Макаревич и Кинчев строили баррикады у Белого дома. Аполитичность - еще один признак модных гитарных групп. Песен с самым завалящим намеком на социальный протест не удастся обнаружить даже у "Смысловых галлюцинаций". Недовольство жизнью у нас нынче выражают главным образом рэпперы, причем в основных врагах у них ходят родители. А новые рокеры и не думают протестовать, предпочитая позитивные тексты о внутренних переживаниях- от глубоко абстрактных словес, как у "Мумий Тролля", до инфантильно-детской проблематики "Мультфильмов".
      Публика сейчас не расположена "загружаться", вот музыканты и не рвут рубахи на груди. Даже названия большинства групп не несут никакой смысловой нагрузки. "Чичерина", "Танцы минус", "Мумий Тролль" -либо фамилия солистки, либо бессмысленные сочетания слов. "Би-2" с этой точки зрения мало чем отличается от названия "На-На". "Да, наше название не означает абсолютно ничего", - охотно соглашается Шура Би-2.
      Рокеры 80-х были не только музыкантами, но и общественными деятелями. У них так часто в интервью спрашивали о судьбах страны и смысле жизни, что они настропалились давать советы и рецепты, чем и занимаются по сей день. Константин Кинчев учит детишек православию, Юрий Шевчук на концертах декламирует стихи про президента, Андрей Макаревич время от времени пишет песни на злобу дня. Новые группы занимаются музыкой, совершенствуют аранжировки и никого не хотят поучать. Некоторый потенциал "политического комментатора" просматривается лишь у лидера "Танцев минус" Вячеслава Петкуна, но из-за его ярких неполиткорректных высказываний на музыкальные темы спрашивать Славу о том, куда мы катимся, интервьюеры все-таки опасаются.
"Разные вопросы возникают, - признается Шура Би-2. - По e-mail спрашивают обо всем - вплоть до того, как жить дальше. Но мы никому не даем советы, не берем на себя такую ответственность. И вообще у нас нет тенденции умничать".
      Отсутствие этой тенденции вообще характерно для рокеров новой волны, которым сейчас около тридцати. Они не агитаторы, а скорее обслуживающий персонал, повышающий жизненный комфорт, - как микроволновка или кондиционер. Слушателей такое положение дел устраивает, артистов, как ни странно, тоже. Попсы и рока больше нет. Есть средняя музыка для среднего класса.